Тогда же некоторые СМИ сообщали, что возглавить «Правое дело» может Иван Охлобыстин, но случилось это только 15 августа 2012 года.
В этот день президиумом «Правого дела» Охлобыстин был избран председателем Высшего Совета партии. При этом он заявил, что членом партии не является из-за запрета Русской православной церкви. Сам Иван весной 2012 года создал свою политическую партию «Коалиция Небо», которая так и не была зарегистрирована. Идеологической основой этой организации стала «Доктрина 77», которую он озвучил на стадионе Лужники в сентябре 2011 года. За несколько дней до этого Охлобыстин заявил о намерении выдвинуть свою кандидатуру на пост Президента Российской Федерации в 2012 году. Правда, через две недели он от этой идеи отказался. По политическим убеждениям является монархистом: «Я уверен, что на нашу азиатчину больше ничего не действует. Если нет личностного фактора, все прекращает работать».
Монархист Охлобыстин жалеет девочек Pussy Riot, но священник Охлобыстин их осуждает
Российские политологи считают назначение Охлобыстина попыткой придать партии второе дыхание и напомнить о себе в преддверии осенней региональной выборной кампании. Скептики считают, что это не добавит правым голосов на выборах. Иная точка зрения заключается в том, что все будет зависеть от следующих шагов «Правого дела». «Назначение председателем высшего совета партии актера и шоумена Охлобыстина свидетельствует о желании привлечь к себе общественное внимание, — считает политолог Павел Святенков. — Иван действует в политике методами эпатажа, провоцирования общественного мнения, но не способен претендовать на реальные голоса избирателей».
Более оптимистично оценивает шансы партии другой политтехнолог Николай Миронов – он полагает, что «на правом фланге нужен сильный общественно-политический проект, который сможет отвечать интересам городского среднего класса. И «Правое дело» может получить поддержку этой части населения, если возьмет курс на умеренно-либеральную модернизацию и на интересы бизнеса».
Так кто же он, новая звезда российской политической тусовки? 46-летний Иван Охлобыстин — актер, режиссер, драматург. Также является священником Русской православной церкви, но в настоящий момент по собственному желанию отстранен патриархом Кириллом от священнослужения. Когда американцы бомбилиЮгославию, Иван был там и пытался выводить людей из зон поражения. Снимался во многих фильмах, получил около 50 кинематографических наград. Наиболее известен исполнением роли доктора Быкова в сериале «Интерны». В настоящее время также является творческим директором компании «Евросеть».
Как же человек искусства пришел в политику? Об этом он сам поведал обозревателюNews24UA в неспешной беседе во внутреннем дворике одной из одесских гостиниц.
- Иван, почему и как Вы пришли в политику?
- Знаете, я не могу сейчас выпутаться из двух вещей – «Интернов» и политики.
- Чего же Вы туда пошли?
- Да не ходил я в политику сам! Меня туда «пошли»!
- Расскажите, как это произошло.
- История такая. Приходит ко мне на съемочную площадку представительный молодой человек с искрящимся глазом и задает мне провокационный вопрос: «Не хотите ли провести свой творческий вечер?» На что я отвечаю: «Да я ведь не пою и не пляшу! Хотя это очень люблю, но со стороны это выглядит отвратительно. Что же я зрителю покажу?» А он мне заготовленный ответ: «А вы почитайте им что-нибудь». «Так это же будет нудятина!» — сопротивляюсь я. Но парень не сдается: «А вы все же попробуйте! Поскольку речь о литературе, то давайте проведем вечер в театре им. Вахтангова или МХАТе, чтобы были портьеры и бархатные кресла с благородной пылью». Знаете, прожектеров мимо меня проходило немало – наобещают и пропадут. А этот вновь появляется на следующий день и докладывает, что договорился с МХАТом.
Дальше было еще удивительнее. У меня друг то ли владеет небольшим аэропортом, то ли что-то вроде этого. Так вот, он мне потом рассказывал, что у него запросили посадку и стоянку много частных самолетов, и их владельцы в цели визита в Москву указали «литературный вечер во МХАТе». Тогда меня это сильно умилило. И это умиление было чуть меньше того, которое возникло у меня в Одесском оперном театре (на фестивале «Большая разница». — Ред.), когда меня восторженно приветствовала публика. Честно, меня такая неудобка охватила, что я подумал: еслиОдесса тебя так любит, то это уже мировое признание!
На фото: Охлобыстин в жюри на фестивале «Большая разница» в Одессе
— Вернемся к вечеру в МХАТе…
— Встречали очень хорошо. Я не стал людей сильно своим умником мучать, поэтому пригласил своего друга-музыканта, сына художника Сафронова, с которым меня познакомила Маша Голубкина. Он профессионал еще тот – редкий пианист можетРахманинова сыграть! У музыкантов есть поверье: можешь сыграть Рахманинова – сыграешь всё! Он такой на вид нелепый, толстенький, сопливенький – взглянуть не на что. Но когда садится за рояль – он ангел, не хватает только сияния вокруг! Я читал и литературу, и социальщину, и сказки, а между ними мы вставляли музыкальные номера, чтобы люди не обалдели. Принимали очень хорошо, и тогда у меня впервые появилось доселе неиспытанное чувство собственного достоинства, которое я испытал теперь и в Одесском оперном театре. Я встаю, мне так восторженно хлопают, что хочется разорвать свою грудь, вынуть сердце и кинуть его зрителям, забрызгать их своей кровью! Потому что я реально недостоин, ну реально! Есть же какие-то очевидные вещи…
— То есть Вы испытали нечто вроде знаменитого «Ай да Пушкин, ай да сукин сын!»?
— Ну да, что-то вроде того. Потом тот парень организовал еще один вечер, в Санкт-Петербурге. Там была та же история. Ой, постараюсь, покороче, а то я могу целый день рассказывать! Сошел с поезда, иду по набережной. Впереди интеллигентная пара, мужчина в костюме и с эспаньолкой, и дама у него вся такая аккуратненькая, одно слово – петербуржцы! Обернулись, увидели меня и признаются: «Мы вас так любим!». Я, как животное, чувствую, что они говорят правду, и отвечаю ответной лаской: «Знаете, я вас секунду вижу, но и я вас люблю!». А дама, делая широкий охватывающий жест, уточняет: «Нет, вы не понимаете — мы вас все любим!». Так что и в Питере принимали очень хорошо.
Когда все закончилось, я сел раздавать автографы – людям служить-то надо, раз уж полез на сцену. Среди прочих, там был такой красавец — морской офицер, как из сказки Александра Грина. Но тут нужна предыстория. У меня есть статья «Великая русская национальная антиидея», в которой я поясняю, почему мы неправильно понимаем, что такое третий Рим. Это не означает, что мы лучшие. Просто Господь на нас возложил ответственность, что если появится какой-то кандидат на мировое господство (даже ляхи этого хотели, из-за чего нас так и не любят), то мы выползаем из болот и как надаем по мордасам, а потом обратно в свою трясину. У многих народов есть национальная идея мирового господства, а наша идея противоположна – не допустить этого. Поэтому весь мир к нам так недружелюбно и относится.
Так вот, этот офицер мне говорит, что у меня есть настоящая национальная идея, и надо ее пропагандировать на стадионах. Тут у моего парня-продюсера глаза мигнули, причем не по-обычному параллельно, а перпендикулярно! Видимо, он уже в своем мозговом калькуляторе перемножил количество мест на стоимость билетов. И тут я его спрашиваю: «Станислав, а какой самый большой стадион в самой большой стране мира?» Он отвечает, что Лужники. Я тут сдуру спрашиваю, можно ли договориться.
— И получилось?!
— Через пару дней менеджер появляется и заявляет: «Я не знаю, как это получилось, но тебе разрешили выступать в Лужниках!» Я сразу закис, представив себе это: работать несколько часов без музыкального сопровождения с обзором в 360 градусов для нескольких десятков тысяч человек! Начали думать над оформлением – стадион-то гигантский! Билетерша сказала, что после 53-го ряда поле видно как на экране мобильного телефона – непонятно даже какие команды играют. Так вот, стал думать о сцене. В виде куба – ну это же не ритуальные услуги. И я не девочка Пикассо, чтобы на шаре выступать. А нужна была огромная трибуна, и в итоге выбрали усеченную пирамиду, и никак это не было связано ни с долларом, ни с египтянами.
И тут я задался мыслью: блин, мне представилась возможность выступить перед огромной людской массой, что же я им скажу-то? Гордыня ведь имеет предел какой-то! Пожил я хорошо, женился по любви, детей полно, на мотоцикле и метро покатался, короче – делал все, что возможно. Сделали плакаты, где было указано, что будет только социальная говорильня о народной идее, чтобы люди не пришли на выступление доктора Быкова.
На фото: Иван Охлобыстин выступает с высоты пирамиды, специально для этого построенной в Лужниках в сентябре 2011 года.
И вот стадион, холодный дождь, алкоголь запрещен, только за чаем зрители ходили. Тридцать две тысячи зрителей – это для стадиона очень хорошо. И это притом, что народ знал, на что пришел: послушать оратора, сделать снимок на мобильный телефон и иметь потом возможность сказать: «Помнишь, внучок, как мы с тобой были в 2011 году на самом большом стадионе самой большой страны мира и какой-то странный чувачок в белом плаще говорил с белой пирамиды не пойми о чем?». А рассказывал я о том, о чем могут у нас разговаривать только на кухнях.
Я был готов – абсолютно был уверен, что меня арестуют. На следующий день я поехал в Кострому на съемки комедийного комикс-боевика «Соловей-Разбойник» (по сценарию Ивана Охлобыстина. – Ред.), так даже предложил в первую очередь снимать сцены с моим участием, ибо думал, что когда за мной приедут, то денек по пьяни мы еще протянем, а дальше все равно арестуют! Получилось смешно: друзья, которые работают в администрации, потом мне рассказывали, что, так как мое выступление проходило в пятницу вечером, когда многие разъехались по дачам, отреагировать вовремя не получилось. А когда вернулись, всё уже состоялось, и до среды никто не решался начальству доложить, что такой ужас случился.
А у меня националистическая речь получилась о русском народе, о том, что русский человек — это тот, который считает себя таковым и готов возложить себе на плечи эту тяжесть. Вот одесситы – русский народ! Вчера беседовал с двадцатью одесситами, так девятнадцать из них говорили мне о свободном городе. Так вот, если это случится, то я первый буду стоять со своим паспортом в вашем ОВИРе и просить разрешения эмигрировать! Тем более, что у меня тут брат живет. Местный народ мне нравится, также как и Молдованка, в одном из двориков которой мы жили.
И вот после всего этого я понял, что все мои мысли по социальщине – это то, о чем нужно говорить и обсуждать коллегиально, их надо систематизировать. Если эти вопросы будут оставаться без ответов, произойдет трагедия. Почему люди не верят в то, что личностный фактор имеет большое значение в истории и саркастически улыбаются? Для меня это очевидно – мы не верим бумагам, резюме не помогает, надо в глаза людям смотреть, чтобы составить впечатление.
— Что было дальше?
— Через две недели узнаю, что около четырехсот тысяч человек из России,Украины, Беларуси образовали в социальных сетях сообщество «Доктрина 77». Они сгруппировались вокруг моих взглядов на окружающую действительность, это их объединило. Но я не ангел и не могу изрекать истину в последней инстанции, я могу ошибаться и меня надо исправлять, но делать это на единой платформе. Допустим, мы верим, что когда-то у нас будет великая империя. Но империя не в том смысле, что всех завоюем-победим, а что будет единое государство с сохранением всех национальных черт, никакого пустого глобализма. Вот это удалось сделать в Одессе – все нации здесь представлены соразмерно, с уважением, пониманием, бесконфликтно, дополняя друг друга. В результате создается уникальный замечательный культурный микс. Так будут выглядеть люди будущего – они будут говорить с меньшим акцентом и не понимать значения слова барабулька.
Получилось, что я был вынужден этим заниматься. Я не стал режиссером, хотя закончил режиссерский факультет ВГИКа, ибо не люблю быть начальником. Я стал сценаристом, так как мне нравится писать. И когда сидишь в кинотеатре и смотришь на экране людей, которых придумал несколько месяцев назад, сидя на диване и почесывая брюхо — это настоящее творчество. Я работаю актером, ибо чванство артистическое гораздо меньше режиссерского. Я думаю, что меня ведет сама жизнь, это промысел Божий. «Интерны» людям нравятся, так как это добрый сериал, и меня не смущает то, что простые люди ассоциируют меня с персонажем доктором Быковым.
— Иван, а как Вы прокомментируете ситуацию с Pussy Riot?
— Я писал патриарху Кириллу большое открытое письмо с просьбой свести конфликт на нет в самом начале истории с этими девушками из Pussy Riot, когда еще дело не набрало такого размаха. Акции у девочек некрасивые, отношения к культуре не имеющие. Если бы тогда не раздули скандал, то всем было сейчас легче, да и не осрамились бы перед всем миром: мол, в России валенки, водка, Гагарин и срамные девки. А сейчас все стали заложниками ситуации – обратного хода нет, общество расколото на две части. Тогда был момент, когда можно было все уладить, а сейчас я, естественно, на стороне церкви, так как это мой дом. Я благодарен ей за то, что у меня сложилась карьера, что у меня такие дети, что меня окружали прекрасные люди, а я верен своим друзьям. Например, меня часто спрашивают, почему я продолжаю дружить с Ксюшей Собчак – мол, как вы можете, она же такая! Но она мой друг! Я не разделяю практически ни одного ее взгляда, но если надо будет, я буду отстреливаться до последнего, защищая ее.